Любят и уважают в селе Космачево Сергея Григорьевича Филиппова. 55 лет из своих 80 проработал он учителем истории, более 20 лет был директором школы.

- Когда мы сетуем об утечке народа из деревни, - говорит старый учитель, - когда социологи выводят разные мудрёные причины этих миграций, мы никогда не учитываем одной простой причины: равнодушия местного начальства, властей к быту, интересам, судьбам односельчан.

А мне вспомнилось (где-то об этом читал), как министр образования и науки страны Андрей Фурсенко недавно заявил, что средняя зарплата учителей превышает 12 тысяч рублей. Об этом спросил как- то одного учителя в городе. При этом ещё добавил, что отмена единой по регионам тарифной сетки якобы положительно отразилась на учительских зарплатах. В ответ слышу - на повышенных тонах говорит со мной знакомый учитель - как будто я повинен во всех этих грехах:

- Наверное, Фурсенко с Луны свалился. Я - учитель высшей категории, разных наград сосчитать не берусь, но получаю " чистыми" около шести тысяч рублей. А после отмены тарифной сетки и вовсе зарплата у учителей стала ниже. Хочешь больше заработать - крутись, бери 30-40 часов, тащи воз классного руководителя, подрабатывай ещё где-нибудь… А когда к урокам готовиться? А что, учителя люди "второго сорта", у них нет семьи, увлечений? Да просто времени не остаётся на элементарный, на простой отдых. Это никого не интересует!

Соглашусь с этим мнением. Однажды в одной из центральных газет прочитал, что "наша новая школа" приведёт к разделению образования на "элитное" и "общее", поскольку доступ к дополнительному образованию получат дети, родители которых будут "доплачивать". А что будет с сельскими детьми, родителям которых будет всё это не по карману? Об этом вряд ли кто думает.

- К слову будет сказано, - опять слышу чуть приглушённый говор Сергея Григорьевича, - с 1 сентября 2008 года моя родная Космачевская школа, где я проработал более 50 лет, где моя покойная жена, наверное, лет сорок учительствовала, где сыновья наши учились, перестала существовать как учебное заведение. Нетрудно будет спрогнозировать, что будет с деревней. Из Космачева тогда все потекут, как вода. В деревне Печки вот так же всё начиналось со школы. Не стало её - и деревня на последнем издыхании.

Вот как по этому поводу пишет моя старенькая-старенькая учительница, которая давала знания по русскому языку и литературе, - Лидия Васильевна Гуськова в местной газете, где главным редактором работает мой одноклассник, а значит, ученик Лидии Васильевны (статью мне эту потом перешлют). "Если мы сейчас не сделаем резкий акцент на повышение статуса школьного учителя, мы проиграем битву за будущее. К сожалению, очень распространено заблуждение, что быстрый и шустрый человек сделает лучше, чем человек знающий и умеющий. У нас неправильно выстроена система. Люди за короткий срок от нуля стали миллиардерами, а супердоходы развращают. Шофёр, даже пусть очень большого начальника, не может получать в разы больше, чем преподаватель. Если мы такого положения вещей не изменим, то ничего ни в образовании, ни в науке, ни в культуре не добьёмся. Это - беда нашего общества, но, надеюсь, что мы её преодолеем".

И как тут не согласиться с мыслями педагога-пенсионера, но горячо думающего о жизни будущего!

И раз уж случился такой повод, ещё несколько слов хочу сказать о моей самой-самой дорогой учительнице. И всё равно что-то упущу, забуду…

Лидия Васильевна никогда не ругала нас, не ставила безжалостно двоек, "не сдавала" классному руководителю и родителям. Её уроки, со временем я это понял, как бы, если можно так сказать, были при свете совести и стихов… Её уроки доставляли нам радость. Для неё учительство было не профессия, не диплом, а состояние души.

И ещё вот о чём думаю. Как далека современная школа - с её телевизорами, видео и компьютерами - от этой, где есть главное: радость общения со словом и друг с другом. Не подумайте, что кого-то чему-то хочу учить. Я-то, вообще, веду речь не о букве, а о духе, том, который веял 40 лет назад и веет теперь. Я убеждён: большим учителем, каковым была моя Лидия Васильевна Гуськова, может быть только большой ребенок…

Её уроки по литературе и русскому языку были настолько интересны и доходчивы, что, забегая вперёд, скажу: одиннадцать человек из небольшого нашего класса выбрали филологический факультет, а двое стали журналистами. Да и разве только этим она запомнилась! Создала в школе краеведческий музей - мы ей тоже помогали. В нём - предметы быта моих земляков, живших давным-давно: прялка, ручная мельница, маслобойка… “И эти находки тоже учат - не только истории, но и трудолюбию", - говорила педагог на уроках.

Учительница не читала нудных нотаций о важности своего предмета, но ни секунды не давала забыть, что впереди - экзамены, а за ними - целая жизнь. Готовых логаритмов по русскому языку было разработано множество. Но на уроке Лидии Васильевны каждый тогда составлял алгоритм только для себя - как кому было удобнее. Но и тот, и другой, превратив правило в формулу, его уже не забудут…

В наше время никому не приходило в голову уложить законы русского языка в короткие ясные "подсказки". Слава богу, наша учительница передала нам как бы по наследству "чувство языка". И мне кажется, что за далью прожитых лет Бог возблагодарил меня, да и не только меня, к этим двум предметам. Тогда у нас в классе почти все писали стихи.

Впрочем, сегодня это уже точно могу сказать, стихи - лишь малая толика нестандартных заданий из практики Лидии Васильевны. Причём задания - слово не совсем точное. С каждым учеником она работала индивидуально, чувствовала его способности и ощущала его потребности в разных видах работы. Поэтому создавалось тогда впечатление, что не учительница давала нам задание, а мы сами, её ученики, выбирали тот способ познания русского языка и литературы, который нам был по душе. Так вот она нас учила узнавать всё больше и больше новых интересных и красивых слов.

А мы повторяли тогда за ней её слова, старались усвоить её манеру во всём, пытались так же, как она, говорить и улыбаться. Своей открытостью она давала нам, подросткам с ломкими характерами, ощущение собственной значимости там, где учителя обычно демонстрируют превосходство. Все вместе рядом с ней мы чувствовали себя командой, а каждый в отдельности - личностью.

И опять обращусь к мыслям моей учительницы в той статье: " Можно очень хорошо научить ученика своему предмету. И тогда вокруг будет много прекрасных специалистов. Но если не воспитывать душу, рухнет мир, ибо, когда из школы уйдёт последний учитель, из неё уже не выйдет Человек".

Что тут скажешь: ни убавить, ни прибавить…

Но опять слово дадим Сергею Григорьевичу Филиппову. Он не спеша продолжает говорить:

- Вот сейчас одним из главных способов повысить зарплату педагогам считается перевод школ на нормативно-подушевое финансирование. Что это значит? А чем больше в школе учеников, тем больше денег. Таким способом школы фактически переводятся на рыночные отношения. А вместо того, чтобы создавать привлекательные условия для малокомплектных школ, идёт их уничтожение.

- Если сегодня на селе учатся где-то около 300 ребят, - слушаем рассказ Филиппова, - то к 2011 году их значительно уменьшится, и процесс пойдёт дальше, если семьи начнут покидать сёла. В районе уже перестали существовать такие школы, как Печковская, Будская, Савинская, Вербежичская, Носовская, Колчинская, Голосиловская, Верзебневская и Космачевская.

Не знаю, слышал ли Сергей Григорьевич об этом, если нет, то изложу выдержки из выступления президента Академии труда и социальных отношений Николая Гриценко. Учёный на "круглом столе" В Госдуме предложил внести главу о статусе педагогического работника в готовящийся закон "Об образовании в РФ". Заслуживают внимания его идеи: приравнять статус педагога к статусу госслужащего, рассмотреть вопросы совершенствования системы пенсионного обеспечения педагогических работников, в том числе возможность софинансирования дополнительного пенсионного страхования учителей работодателем, предоставить им право на льготное в случае признания работника нуждающимся в улучшении жилищных условий.

Поживём - увидим дойдут ли правильные слова учёного до наших законодателей. Тех, кто принимают законы и по которым мы с вами живём.

Сейчас наша прежняя жизнь часто стала подвергаться критике. Но бог с ними! Речь о другом. Читаем в "Очерках по истории начального образования в России" (авторы Н.А. Константинов и В.Я. Струминский). Вот каким было материальное положение учителей в дореволюционной России. Народный учитель был государственным служащим, состоял в чине 14 класса, носил мундир, был освобождён от воинской повинности (в мирное время), а также в отличие от рабочего и крестьянина получал пенсию. В 1912 году средняя зарплата индустриальных рабочих в империи за год составляла 255 рублей, учителя - в полтора раза больше…" Достаточно. Думаю, нет дальше смысла приводить выдержки. Всё не в нашу пользу…

- Так будет ли жить сельская школа? - задаю вопрос моему собеседнику Сергею Григорьевичу. В ответ слышу от бывшего учителя по призванию, словам которого можно верить:

- А решать жить или умереть сельской школе станет не деревенский житель, не сельский учитель, а государственный служащий, чиновник. Их интересы с нашими, сельских учителей, родителей и учеников, радикально не совпадают. И чтобы отстоять право на образование своих детей, сельскому жителю придётся всё время совершать гражданский подвиг - "ложиться на рельсы…"

И вот тут слышу слова, запавшие в душу, слова именитого в нашем районе картофелевода, за честный и добросовестный труд удостоенного орденов Октябрьской Революции и Трудового Красного Знамени, Владимира Ильича Щербакова, которого давно уже нет с нами (когда-то в районе выращивали картофель известные картофелеводы Н.И. Чузов, П.А. Желудков, И.М. Ерохин, В.Н. Растёгин и собирали неплохие урожаи, за что имели государственные награды. Где сегодня картофель?..) Он мне тогда говорил, что село без школы, как исстари подмечено, особенно на этих словах заострил внимание, словно церковь без креста…

Как схожи эти мысли с мыслями моей учительницы: "…когда из школы уйдёт последний учитель, из неё уже не выйдет Человек".

Неужели мы это допустим?! А как бы хотелось сказать: " Слава богу, жива деревня! И да продлятся её благословенные дни".